«Вопрос.
Вы занялись формированием войск. Сколько людей были привлечены и какого возраста они были?
Ответ.
В конце 1992 г. в списке полка оборонительного района Мартуни было более 4000 человек. Конечно, не все они были военнообязанными, были люди от 16 до 60 лет, каждый делал то, что мог: некоторые оставались в тылу, на инженерных позициях, строили крепости, ремонтировали военную технику, участвовали в обороне, числились в атакующих группах, одним словом, Мартуни стал настоящим военным лагерем. Начиная с июля 1992 г., враг не достиг никаких успехов в наmoreшем направлении, если и случалось что-то плохое, то это подрывание на мине из-за неосторожности. Многие из наших погибли именно так. В конце осени 1993 г. у нас было много жертв. Погибли те, кто был на передовой, не могла же мина нанести вред тем, кто был в тылу.
Вопрос.
В тяжелейшие моменты войны вы с Монте были вместе. Вместе принимали важные решения, совместно реализовывали их. Интересно, как вы сблизились с приезжим, который не был кадровым офицером и не был знаком с мышлением советского гражданина. Не было ли недопониманий, разногласий?
Ответ.
Когда вы каждый день, целыми днями, всё время находитесь вместе в окопах, на дорогах, вместе думаете и работаете, спите и кушаете в одном месте, тогда уже и рождается близость, тем более с Монте, который был самым честным человеком, достойным сыном своего народа.
Ему очень нравились песни одного известного арабского певца. Говорил, что присутствовал на его похоронах, где было 2 млн людей. Он знал пару его песен. Когда я очень сильно настаивал, то он пел. У него был приятный голос. Также у него было маленькое радио. Он по утрам обязательно до конца дослушивал англоязычные новости на одном из каналов. Утром, когда я ещё спал, Монте рано вставал, уходил и садился на холм, поджав ноги под себя, и читал что-то. Однажды я спросил: "Что ты читаешь?" Он сказал: "Учу русский". В руках у него был номер газеты "Правда". Он не знал русские буквы, но хотел выучить слова. Видно было, что у него в этом есть опыт. Он владел семью языками, в том числе и османским турецким, который отличался от азербайджанского турецкого. Сначала для меня были непривычными некоторые черты его характера. Спустя месяц я понял, что непривычные черты его образа, характерны для американца. По сущности он был армянином, солдатом своего народа.
В этот же период времени Монте понял, что имеет дело с офицером, имеющим многолетний служебный опыт в советской армии, с профессиональным военным.
Вопрос.
Как профессиональный военный, как бы вы описали армянина Монте Мелконяна, бросившего многообещающий путь интеллигента и научного деятеля и выбравшего тернистый путь национально-освободительной борьбы, на чью долю выпало в дни отчаяния и падения прийти в Мартуни и взять на себя такую большую ответственность – командование обороной и, по факту, обязанности почти дезорганизованного руководства района?!
Ответ.
Он состоялся как офицер и командир в самых трудных боях. Каждый день он рос как таковой. У него были большие способности к восприятию, и с каждым днём этот рост был все более заметным. Он был и солдатам, и командиром. Если мы подготавливали боевую операцию, то он становился в один ряд с парнями в качестве солдата.
Он был одарён смелостью невозможное сделать возможным. Если надо было, то он шел на сумасшедший шаг. То, что не должен был делать разумный человек, он делал, потому что если бы не сделал, не получилось бы. Во время войны были случаи, когда я сверху видел наш танк без пехоты, сзади никто его не держал. По связи я говорил: "Наш танк без пехоты, приблизь ее". Монте отвечал, что приблизил.
- "Где? Я не вижу."
- "Я, Айк, Маво, больше никого нет."
Это в том случае, когда должно было быть хотя бы 30 человек. Он был таким, не колебался, вместо 30 человек вставал с 2-3 людьми.
Как-то парни сбежали с позиций. Я остановил их и вернул на позиции. Вижу Монте с каким-то парнем сидит на позиции, я спросил:
-"Почему ты сидишь?"
-"Если бы и я оставил ушел, может быть турки пришли бы и завоевали позицию, и мы бы не смогли вернуть её".
-"Чтобы вы могли сделать вдвоём?"
-"Что смогли бы, то и сделали".
Вопрос.
Мартунийцы рассказывали, каким заботливым был Монте по отношению к солдатам. Друзья и родственники отправляли одежду и другие необходимые вещи, но себе он ничего не брал. Сестра Пайлера Арутюнянана, Флора, рассказывала, что их мать мыла форму Монте, а она зашивала, гладила. Когда они настаивали взять новую форму, он говорил: "Еще раз надену и потом поменяю".
Славик Айрапетян рассказывал, что приобрел импортную теплую военную куртку, обрадовавшийся отвез, чтобы Монте одел ее, потому что его куртка уже была изношенной. Монте резко отказал: "Тебе не стыдно? Славик, отвези на позиции парням." Неприхотливый, довольствующийся минимумом Монте ожидал того же и от других, тем самым часто вызывая недовольство. Выражали недовольство , но в глубине души понимали, что эта строгость нужна для их общей победы.
Ответ.
Война - ужасная вещь. На войне бывает всё. Однажды мы с Монте проходили через одну деревню. Одна женщина за моей спиной показала растопыренную пятерню в знак проклятия. Глава деревни сказал: "Господин Ароян, не обижайтесь, вы пришли организовать оборону деревни, тут нет проблемы умирать".
Вопрос.
Была и другая проблема. Растущий с каждым днём рейтинг Монте было нежелательно для местных авторитетов. Они мешали во всем, чтобы он оставил и ушел. Во время совместной деятельности вы почувствовали это отношение?
Ответ.
В тяжелые моменты войны были группы, которые использовали наркотики, не хотели служить родине. Это слой населения, который мешал и был недоволен. Как я сказал, во время войны бывает всё, ты побеждаешь врага и преодолеваешь вражество в тылу.
Монте верил своим солдатам, нашему народу. К Монте могли относиться очень плохо, разочаровать его, но его вера победила. Мы убеждали людей, что нужно сражаться, и день ото дня это вера укреплялась в их душе. Укреплялась, потому что индивидуальность командира воодушевляла. Воодушевляли честность Монте, его храбрость, знания, рассудительность, разносторонняя развитость, заботливое отношение к солдатам, включая воспитание в них командных способностей. Когда враг был в 9 км от Степанакерта, Монте верил, что мы победим. У него была одна карта, на которой он своей рукой начертил границу. Она мало чем отличается от сегодняшней карты. То, что начертил Монте осуществилось лишь весной 1994 г.»
Комментариев нет:
Отправить комментарий