Джованни Гуайта, итальянский писатель и переводчик. Закончил Женевский и Римский университеты, много раз во время учебы стажировался в Москве и Санкт-Петербурге. Впервые приехал в Советский Союз в 1985 году, а с 1989 года фактически обосновался в России. Преподает в РГГУ на кафедре итальянистики, читает также курс истории древних восточных церквей. Джованни Гуайта – специалист по истории восточного христианства, издал книгу бесед с Католикосом Всех Армян Гарегином Первым «Встреча неба и земли», книги «1700 лет верности. История Армении и ее Церкви», «Крик с Арарата».
– Как Вы оказались в России, Джованни?
– В 1988 году я писал во ВГИКе диплом о религиозной символике Андрея Тарковского. Тогда же в Доме кино состоялись первые международные чтения о творчестве Тарковского, где я еще молодым студентом выступил с докладом. Время это было шаткое, не очень понятное, но я остался в России работать, и сегодня она для меня стала главным местом жительства.
По первому образованию я славист, а по второму – богослов, поэтому я давно занимаюсь историей восточных церквей. Самое значительное из того, что я сделал в этой области – руководил проектом, осуществленным несколько лет назад в Италии. Это три больших тома Энциклопедии святых всех восточных церквей, то есть церквей православных в византийско-славянской традиции и древних восточных церквей.
Был знаком лично с отцом Александром Менем и несколько раз бывал у него. После кончины отца Александра я перевел на итальянский, а затем и на французский его главную книгу «Сын человеческий».
– А как возник Ваш интерес к Армении? К ее культуре, религии, к проблеме геноцида?
– Я стажировался в Петербурге в Духовной академии РПЦ и занимался изучением православия (замечу в скобках – под православием я имею в виду всё восточное христианство, куда входят и армяне. Другое дело, что самим армянам непривычно себя называть православными – потому что это слово имеет не только богословское, но и культурно-историческое значение. Поэтому самое правильное и самое распространенное название Армянской церкви - апостольская). Так я познакомился с Гарегином Первым, Католикосом Всех Армян, который фактически открыл мне путь к Армении.
Он был блестящей во всех отношениях личностью. Я тогда, как очень многие люди, думал об Армянской церкви как о маленькой, очень древней, но все же немного провинциальной. Но Гарегин Первый был личностью такого большого масштаба, что первая книга бесед с ним касалась широкого спектра вопросов не только богословских, но и общечеловеческих, на которые мог ответить только такой открытый, широко образованный человек, каким и был покойный Католикос. Можно сказать, что он и внушил мне глубокий интерес к Армянской церкви.
Книга имела успех, вышла на французском, переведена на русский, армянский, английский, итальянский, ее прочли разные люди, армяне и не-армяне, верующие и неверующие. После встречи с Гарегином Первым я стал глубже изучать историю Армянской церкви и литературу о ней. Надо иметь в виду, что об Армянской церкви по понятным причинам на русском и даже на армянском языках в советское время было издано не так много работ. Но в диаспоре, слава Богу, книг выходило немало - и на французском, и на итальянском, и на английском; во многом через мхитаристов, но не только благодаря им. Поэтому к юбилею Армянской церкви в 2001 году я написал вторую книгу - «1700 лет верности. История Армении и ее Церкви». А уж потом понял, что, если заниматься историей Армении, невозможно не изучать такую тяжелую, такую страшную, но все-таки важную ее страницу, какой является геноцид.
Поэтому третья книга была об одном из главных свидетелей геноцида Армине Венгере. И та, которую я сейчас заканчиваю, тоже будет посвящена одному из свидетелей этого преступления.
– Читать более 10 минут воспоминания свидетелей геноцида невозможно – и страшно, и больно. И народ до сих пор ничего не забыл. Но правильно ли, что мы до сих пор об этом бесконечно вспоминаем? Говорят, что, если постоянно оглядываться назад, трудно идти вперед…
– Я тоже с этим сталкиваюсь достаточно часто. Я преподаю в вузе, в том числе армянским студентам. И у молодого поколения армян достаточно часто встречаю такие настроения: когда человек с детства слышит бесконечные разговоры о геноциде, ему страшно и хочется избавиться от этого груза. Но как историк я более чем убежден: если мы хотим лучшего будущего, мы не можем забыть прошлое, мы должны осмыслить то, что случилось.
Поэтому я убежден, что о геноциде надо говорить. По возможности спокойно и без предрассудков. Может быть, это вам покажется спорным, но проблема геноцида – это платформа, на которой могут встретиться армяне и турки. Ведь это проблема не только для армян. В первую очередь это проблема турок – они тоже должны переосмыслить свою историю. Не только признать геноцид, но и понять, почему это случилось. Человек не может справиться со своими ошибками, если он не осознает их причину. Но просто перевернуть эту страницу невозможно. Разница со вторым геноцидом ХХ века как раз в том и состоит, что немцы признали его. Турки пока этого не сделали.
Покаяние необходимо и всему человечеству. Не случайно геноцид зовется преступлением против человечности, а также против человечества. Геноцид, который был в 1915 году – это преступление и против меня сегодня. Все-таки мы все члены единой человеческой семьи, и то, что происходит в одном конце земного шара, касается и всех остальных. Поэтому мне кажется, что к этой странице истории надо возвращаться. И хотелось бы, чтобы турки нашли в себе силы сделать это щедро и до конца.
– Есть робкие попытки…
– И тем не менее они есть! Это новое. Нужно поддерживать тех людей, которые осмеливаются в Турции об этом говорить.
– Ваши книги полны свидетельских показаний людей, которые уже в пятнадцатом году неравнодушно и с болью свидетельствовали о преступлении: Армин Венгер, Генри Моргентау… Как сейчас мировое сообщество относится к тем событиям и признанию геноцида?
– О геноциде писали и говорили много, но по-разному. Есть более серьезные свидетельства, есть более спорные. Есть свидетельства, которые публиковались с глубокими комментариями, есть другие, публиковавшиеся к очередной годовщине. Кроме того, есть море литературы, которая вообще не была издана ни на русском, ни на армянском. Очень много важных свидетельств до сих пор недоступны. Вот почему я взялся за историю Армина Венгера (книга Джованни Гуайты «Крик с Арарата» - «НК»). Вот почему сейчас готовлю новую книгу. Мне кажется, не эмоции должны быть первопричиной подобных изданий, гораздо важнее непредвзятый взгляд ученого на эти события. Такого, например, как француз Ив Терно, который считается одним из ведущих специалистов по геноциду армян и не только их. Он опубликовал энциклопедию геноцидов. Есть и многие другие специалисты.
– Почему же так трудно идет процесс официального признания геноцида?
– Этому есть самые разные политические причины. Тут и очевидный факт, что Турция – ближайший союзник Соединенных Штатов. Даже в Израиле, народ которого претерпел то же самое, по разным причинам неохотно говорят о геноциде армян. С одной стороны, евреи дорожат уникальностью холокоста, с другой – есть и политические мотивы. Но есть и положительные события. Новый Папа буквально неделю назад официально произнес слова «Мец егерн». Это важный момент, учитывая тот факт, что он немец. Вот парадокс истории…
Поэтому мне кажется важным, чтобы Европа говорила о геноциде – свободно и как можно громче, учитывая теперешнюю конъюнктуру. Турция просится в Европу, и я как европеец считаю, что это очень важный вопрос и для Турции и для Европы. Присутствие Турции в Европе существенно меняет ее облик. Но Европа объединилась согласно определенным принципам, и очень важно, чтобы все члены сообщества их придерживались.
Очень важно подчеркнуть, что и сама Турция признала геноцид в 1919 году. Этого забывать не надо. Но добиваться повторного, настоящего, полноценного признания геноцида со стороны новой Турции – очень важно. Это принципиальный вопрос, в решении которого все должны участвовать в меру своих сил – и ученые, и политики.
– В Старой Джуге разрушено кладбище хачкаров – памятник национальной и материальной культуры… Многие армяне восприняли этот факт как продолжение прежней политики.
– Это варварство, которое продолжается, потому что пока не поставлена точка в истории геноцида. Я не армянин, поэтому могу надеяться, что рано или поздно живущие рядом армяне, азербайджанцы и турки так или иначе найдут общий язык и примирятся друг с другом. Кроме всего прочего, я христианин и верю, что не бывает ситуаций, когда примирение невозможно. Но для этого нужно желание обеих сторон. И для этого нужна объективность. Нужно называть вещи своими именами. Что означает в христианстве «прощать обиды»? У христиан таинству отпущения грехов предшествует покаяние. Человек должен осознать грех, осудить свой проступок как ошибку - тогда он получает прощение.
Кроме того, как можно в XXI веке так относиться к культуре? Такого варварства, такой дикости не может себе позволить ни одна страна, которая считает себя цивилизованной. Поэтому ЮНЕСКО и ООН должны гораздо более громко и решительно сказать, что подобное не должно повториться нигде в мире. Но подчеркиваю – это последствия того, что не поставлена окончательная точка в истории геноцида.
– Книга, над которой Вы сейчас работаете, тоже связана с этим вопросом?
– К сожалению, книга не успеет выйти к 24 апреля, как я хотел, но она будет посвящена этому событию. С одной стороны - это естественное продолжение предыдущей книги: и в одной свидетельствовал очевидец геноцида, и в другой. Но есть и существенная разница между персонажами двух историй. В новой книге приводятся свидетельства одного араба-бедуина, Файеза эль-Гуссейна. Он был глубоко образованным юристом-адвокатом. В 1915 году его арестовали в Дамаске по политическим причинам, осудили на смертную казнь, но заменили ее ссылкой в Эрзрум. Большую часть пути пешком он из Дамаска добирался до Эрзрума. Но так как туда приближался русский фронт, его остановили в Диарбекире. Там он месяц провел в тюрьме и еще полгода не имел права выехать из города. Из-за близости фронта - русские в это время уже взяли Ван и были близки к Эрзруму - из этих вилайетов в Диарбекир съехалось очень много турецких администраторов и чиновников, которые и были ответственны за депортацию армян в конце 1915 - начале 1916 года.
Файез эль-Гуссейн сам три года был каймакамом (вице-губернатором) в вилайете Харпут. Так как он был чиновником Османской империи, он знал своих коллег, которые отвечали за депортацию и истребление армян и были членами известной партии «Единение и прогресс». И пока он шел в Диарбекир, он видел своими глазами караваны армян и разыгрывавшиеся на пути изгнания ужасные сцены. Он видел, как с беженцами обращаются турки и курды. Он сидел в тюрьме вместе с армянами, которые рассказывали ему свои истории. Но – и это самое интересное – он слышал и записывал рассказы администраторов, чиновников – конкретных людей, которые были причастны к резне. Файез эль-Гуссейн бежал из Диарбекира и уже в 1916 году опубликовал свое свидетельство на арабском языке.
Почему оно очень важно? Во-первых, он чиновник Османской империи и приводит свидетельства не только армян, не только жертв резни, но и самих исполнителей геноцида. Вторая причина, которую я считаю очень важной: герой книги – мусульманин и глубоко верующий человек. И пишет свое свидетельство, чтобы защищать ислам. Мотивация его записок – все, что турки сделали, ничего общего с настоящей мусульманской верой не имеет, наоборот, нарушает священные законы Корана и исламской традиции.
Мне кажется, что, даже когда нас окружает одно зло, человек может проявить свою человечность. Я, к примеру, переводил письма отца Павла Флоренского, которые он написал на Соловках. Даже в тех ужасных условиях этот святой человек (наполовину армянин, кстати) находил в себе силы творить добро. Так вот, и во время геноцида люди проявляли свою человечность. Это все честные свидетели и те, кто пытался помогать армянам. Замечательно проявил себя Генри Моргентау, - но он все-таки был американским послом и не рисковал своей безопасностью. Вспомним такого человека, как основатель «Ориент Миссион», организации для помощи христианам на Востоке, Иоханнеса Лепсиуса, ходатайствовавшего за армян. Но он был пастором и миссионером. История Армина Венгера поучительна, потому что он был и военным, и немцем, союзником турок. Но случай с Файезом эль-Гуссейном мне кажется еще интереснее, потому что он - мусульманин и бывший чиновник Османской империи - был настолько честен и в лучшем значении слова человечен, что считал своим долгом свидетельствовать об увиденном. Вот почему я стал заниматься его историей и сейчас пишу об этом – потому что даже среди совершеннейшего зла можно все-таки творить добро.
Беседу вела
Армила Минасян
В материале использованы фотографии из книги
Дж. Гуайта «Крик с Арарата»
Комментариев нет:
Отправить комментарий